Оказалось, что на Селе есть и местные силы. Заведующий избой-лабораторией колхозник Александр Дмитриевич Аверьянов, уже не первой молодости человек, на досуге читал Пушкина, знаком даже с Тыняновым. Досуг у него особый: с детства его тянуло на книгу.
Честно признаюсь, мы с соседкой, слушая эту первую речь, не могли удержать глаза на сухом месте. Реакция была эмоциональная, сразу на все,— на это лицо с пачесом, бритое, городское, но спусти волосы, остриги их скобкой, отпусти бороду, натяни зипун,— и вот он, старый, забитый, излукавившийся от горькой нужды некрасовский мужичок. А мужичка и нет. Стоит, смотрит на вас прямым взглядам, говорит свободною речью, без текста, без всякой бумажки в руках, рассказывает жизнь Пушкина, знакомую нам до оскомины, по рассказывает, превращая ее почти в легенду, совершенно уже новый человек.
Аверьянов начал: родился там-то и там-то, родители такого-то роду:
«Между собой говорили только по-французски. Родной свой язык считали подлым. Если б не нянька, Арина Родионовна, из наших, из крестьян, пропал бы Пушкин Александр Сергеевич для народа. Нянька обучила его правильной речи, дала ему понятие, как народ живет и чем дышит».